Knowledge is power

Как бы странно это не звучало, но тот факт, что имена и тем более фамилии людей не переводятся, вовсе не означает, что нам не приходится их переводить. Казалось бы, что еще так легко переводить, как имена? Здесь даже язык не обязательно знать, не правда ли? В том-то и дело, что неправда. Легко только тем, кто ничего не делает, а настоящий переводчик знает: проблемы могут возникать немалые. Сложно переводить имена, которых носители целевого языка никогда не слышали, но, наверное, еще труднее, когда имена столь родственные, что ученые до сих пор не решили: это разные имена или варианты одного и того же.

Одна из главных дилемм переводчика – это выбор между точностью и адаптацией. Ведь, с одной стороны, результат перевода должен быть максимально правильным и колоритным, с другой – он не должен нарушать правил целевого языка, адекватно восприниматься и легко произноситься. Вот и приходится решать, кого спасать: волков от голода или овец от смерти. К тому же существуют определенные традиции. С ними еще сложнее, чем с голодными и перепуганными животными. Ведь, если вдруг заставить хищников питаться капустой, то вообще не ясно, как это отразится на тех же овцах или на самих волках. И здесь очень важно ответить (хотя бы для себя) на вопрос: переводить, как переводили сотни и тысячи раз до тебя или же отстоять право на собственное мнение? Оставить принца датского Гамлетом или продолжать убеждать всех вокруг, что на самом деле он Хамлет, или даже Хэмлет (Hamlet), как это было в оригинале Шекспира? Как вообще правильно переводить имена, чтобы не искажать языков?

К сожалению, универсального способа не существует. Да и быть не может. Есть разные языки, ситуации, традиции, мнения, эксперименты, причины. И в каждом случае целесообразнее будет свой подход к переводу. Попробуем поговорить о плюсах и минусах самых распространенных методик перевода имен.

Транслитерация


Так называют точную передачу знаков одной системы письменности знаками другой. Этот способ обычно используют, когда необходимо передать буквами латиницы кирилличное начертание или наоборот. Например, английские имена Bernard и Ernest переводят соответственно как Бернард и Эрнест, хотя транскрипция обнаруживает несколько иную картину – [´bə:nəd] и [´ə:nist]. Идеальная модель транслитерации предусматривает в случае необходимости легкое возвращение к оригинальному описанию. Но часто практика далека от теории, ведь, например, английская, немецкая, французская и польская латиница, а также русская, украинская, белорусская и сербская кириллица далеко не идентичные. Поэтому мы имеем разницу и в написании (ю передают как yu, iu, ju; х – как h, kh, ch, ж – как zh или j), и в прочтении (если у немцев и чехов сочетание ch читается как [х], то у англичан – [ч]). Порой доходит до того, что имена, пройдя через транслитерацию, искажаются до неузнаваемости. Попробуйте угадать, как изначально писалось на латинице кирилличное Ли: Lee, Lea, Leh, Laye, Leigh, Leah, Leeah, Leeh, Li или еще как-то? А еще следует помнить, что кроме латиницы и кириллицы в мире существуют китайские и японские иероглифы, арабская вязь и много других экзотических видов письма. Так что транслитерация спасти, конечно, может и спасает, но не всех.

Транскрибирование


Здесь решающим становится не то, как имя пишется, а то, как оно произносится. Так, английское Abe мы переведем как Эйб, тогда как при транслитерации получилось бы Абе или Абэ. Таким образом, переводя испанские имена Nicolas, Andres или Ana, так похожи на русские Николай, Андрей или Анна, как Николас, Андрес и Ана, мы не лишаем их национального колорита. Однако главная проблема транскрипции в том, что даже речь каждого отдельного человека весьма специфична, а что уж говорить об артикуляционных аппаратах и базах носителей языков различных языковых семей и групп. Проще говоря, во многих языках есть такие звуки, которых не способны повторить люди где-то в другом конце земли. Даже в самых родственных языках может быть разница не только в количестве самих звуков, но и в оттенках их звучания. Поэтому даже самая точная транскрипция всегда условна.

Калькирование


Принцип такого перевода – перевести значение имени. В свое время таким образом в русском языке появились имена Вера, Надежда и Любовь, которые произошли от греческих аналогов Πίστη, Ελπίς и Αγάπη. Говорящие для греков имена Пистис, Элпис и Агапэ ничего не значили для других народов, поэтому в других языках прижились именно как кальки: Вера, Надежда, Любовь в славянских языках и Fides, Spes, Caritas в латинских. Калькирование принято использовать при переводе индейских имен: Dancing Cloud, White Fang, Aquiline Eye (англ.) – Танцующее Облако, Белый Клык, Орлиный Глаз (рус.) – Танцююча Хмара, Біле Ікло, Орлине Око (укр.), ведь в данном случае иной перевод не будет иметь никакой смысловой нагрузки. Иногда калькирование используется только частично, для перевода ярких прозвищ: Изольда Белорукая (Iseult of the White Hands), Маленький Джон (Little John), Джек Воробей (Jack Sparrow). Калькирование – очень ограниченный способ перевода, ведь большинство имен, если их скалькировать, перестанут восприниматься как имена. Согласитесь, что странно звучали бы такие переводы, как например: Камень вместо Петр (греч. Πέτρος) или же Вереск, Милосердие, Рассудительность вместо Хезер, Чарити и Прюденс (англ. Heather, Charity, Prudence).

Замена национальным вариантом


Этот способ используется, когда исходящий и целевой языки имеют имена одного происхождения: англ. и нем. Alexander, фр. Alexandre, исп. Alejandro, итал. Alessandro, рум. Alexandru, фин. Aleksanteri, греч. Αλέξανδρος, польск. Aleksander, серб. Александар, рус. Александр, укр. Олександр, белор. Аляксандр, тур. İskender, хинди Sikandar и пр.; англ. и нем. Peter, исп. Pedro, итал. Pietro, фр. Pierre, рум. Petru, чеш. Petr, болг. Петър, польск. Piotr, рус. Пётр, белор. Пятро, укр. Петро и др. Подбирая аналоги подобных имен в целевом языке, следует быть предельно осторожным, ведь разного рода адаптации не всегда корректны и порой могут стать причиной путаницы. Да и как-то дико и даже смешно получается, если в разных странах тебя называют по-разному. К примеру, Вас зовут Степан Табачник. Представьте, что в Лондоне Вас представляют обществу как Steven Tobacconist, в Берлине – Stefan Tabakkenner, в Мадриде – Esteban Fumador и очень мелодично где-нибудь в Париже – Étienne Tabaculteur. Пример, конечно, предельно утрированный (вряд ли кому-то может прийти в голову идея переводить фамилию), но весьма наглядный.
Подбор национальных соответствий именно тот случай, когда уместно ссылаться на традиции. Так, будет вполне нормальным украинское Микола или белорусское Міколай перевести на русский как Николай, однако русифицированные англичанин Nick или француз Nicolas, скорее всего, почувствуют себя неловко. Поступать подобным образом принято разве что в исторических и торжественных контекстах, переводя, например, имена монархов, как-то: королева Елизавета I, король Яков II, король Георг ІV, хотя на самом деле они Элизабет, Джеймс и Джордж. Во многих других случаях поиск аналога не просто выглядит нелепо, но часто он вообще невозможен. Вот попробуйте найти еще где-нибудь, на Западе или Востоке, близкое славянскому имени Глеб. Вряд ли получится.

Практика прямого перенесения


Сторонники этого подхода выступают за то, что вообще не следует прибегать ни к транслитерации, ни к транскрибированию, ни другим видам адаптации иностранных имен. Здесь предлагается сохранение оригинального написания. Интересно, что в странах, использующих латинских алфавит, то есть в Северной и Западной Европе, Австралии и обеих Америках, так обычно и поступают. К примеру, имя и фамилия французского режиссера Жана Кокто и во Франции, и в Штатах, и в Бразилии будет писаться идентично – Jean Cocteau. Если бы имена собственные переводили, как это делают у нас, Жан Кокто стал бы John Coctaw в Британии и США, Gianni Cocto в Италии и Johann Kokto в Германии. Однако в газетах и книгах всех этих стран используется оригинальное правописание, и всех все устраивает. Казало бы, более легкого способа уже не придумаешь. Однако, это удобно только в пределах единой системы письменности, да и то при условии, что в Америке, Великобритании, Франции, Германии, Чехии, Польше и т.д. знают все языки (или хотя бы основы графики и орфоэпии), использующие латиницу. Сомнительно, но все же возможно, что в мире больше полиглотов, чем у нас, однако без искажений в произношении не обойдется. Это в лучшем случае. Есть вариант, что имя вообще может остаться непрочитанным. Представьте на минуту, что способ прямого перенесения имен стал общепринятым и универсальным. Нет сомнений, что уже упомянутое нами имя Jean Cocteau русско- или украиноязычный читатель сможет как-то прочитать. Кто-то легко, кто-то помучавшись, а кто-то не совсем правильно, однако в общем будет понятно, о ком речь. Но что будет если вдруг в утренней газете Вам встретится арабская вязь или китайские иероглифы, а Вы никогда не учились на востоковеда? А если Вы вообще диктор на радио или телевидении, и Вам подсунули прочитать листик c непонятным ابو الوليد محمد ابن أحمد ابن رشد (араб. Абу́ль Валид Муха́ммад ибн А́хмад ибн Рушд) или 陈凯歌 (кит. Чен Кайге)? Да, мягко говоря, как-то не очень весело.

Так что, похоже, идеального подхода к переводу имен пока не изобрели. Там, где уместен один (или несколько), остальные вообще не годятся. Выбирать следует, исходя из конкретной ситуации. А в заключение – еще несколько важных моментов, о которых следует помнить хорошему переводчику:
• Во избежание различных недоразумений и казусов очень важно разобраться в последовательности титулов, фамилий, первых-вторых-пятых-десятых имен, отчеств и прочих подобных штук. Если перепутать имя с фамилией, может выйти ой какая неловкая ситуация.
• Часто мужские имена в одних языках похожи на женские в других и наоборот. Например, в Болгарии Ваня и Петя – это женщины. С этим надо поаккуратнее, не то тоже можно напереводить до неприличности лишнего.
• Не во всех странах допускается употребление коротких форм имен в официальных случаях. Так, мир настолько привык слышать имена вроде Тони (Энтони) Блер или Билл (Уильям) Клинтон, что даже удивился бы, встретив где-нибудь в прессе полные имена этих политиков. Однако то, что допускает по отношению к себе Запад, то Восток может посчитать фамильярностью. Да и у нас вовсе неприемлемо в серьезных документах и публикациях упоминать, скажем, Петю Порошенко, Сашу Лукашенко или Володю Путина.